Джеймс Хэдли Чейз
Нет орхидей для мисс Блэндиш
Все началось в июле, самом жарком из всех летних месяцев, когда земля пересыхает от жажды, и дуют обжигающие, пыльные ветры.
На перекрестке дороги от форта Скотт, Невада, и Пятьдесят четвертого шоссе, соединяющего Питсбург и Канзас-Сити, расположилась заправочная станция с одной бензоколонкой и ветхим строением бара- закусочной, которые обслуживались хозяином, пожилым вдовцом, и его дочерью, полной блондинкой.
Запыленный «паккард» подъехал к закусочной примерно в час дня. В нем сидели двое мужчин, один спал. Водителя звали Бэйли. Небольшого роста, коренастый, с мясистым грубым лицом, на котором выделялся небольшой белый шрам, в пыльном мятом костюме, из-под которого выглядывала несвежая рубашка с потрепанными манжетами. Прошлой ночью он изрядно выпил и теперь на жаре отвратительно себя чувствовал.
Выйдя из машины, он на мгновение остановился, взглянул на Старого Сэма, своего компаньона, спящего сном младенца, пожал плечами н отправился в закусочную, оставив того храпеть в одиночестве.
Блондинка в баре скучала, облокотившись на стопку, и приветливо улыбнулась вошедшему. Ее большие зубы напоминали клавиши пианино, к тому же Бэйли не любил полных женщин, поэтому се улыбка осталась без ответа.
– Добрый день, мистер, – обратилась она весело к Бэйли. – Ну и жара! Прошлой ночью я глаз не мола сомкнуть от духоты.
– Виски, – отрывисто бросил Бэйли. Сдвинув шляпу на затылок, он промокнул лоб грязным носовым платком.
– Взяли бы лучше пиво, – блондинка кокетливо потрясла кудряшками, – вредно пить виски в такую жару.
– Не твое дело, – грубо отрезал Бэйли.
Получив бутылку виски и стакан, он отнес все это на дальний столик.
Блондинка скорчила ему вслед гримасу, потом взяла газету и стала читать, выражая всем видом полное безразличие к клиенту.
Бэйли налил виски и, отхлебнув с полстакана, откинулся на стуле. Деньги кончались, и если Райли не придумает что-нибудь, придется брать банк, а это опасно, там полно охраны. Поглядев из окна на спящего Сэма, он уже в который раз подумал, что толку от старика мало. Машину, правда, водить умеет, но стареет с каждым днем, – только ест да спит.
Виски разбудило аппетит.
– Яичницу с ветчиной, да побыстрее! – крикнул он блондинке.
– Ему тоже? – Она показала в окно на спящего Сэма.
– Не видишь разве, что ему не до еды? Давай, шевелись, я голоден.
Из окна он видел, как к закусочной подъехал старый «форд», из которого выбрался пожилой толстяк.
– Никак, Хэйни! – Бэйли присвистнул. – Он-то что здесь делает?
Толстяк вошел в бар и помахал Бэйли:
– Здорово! Давно не виделись, а? Как настроение?
– Паршивое. Эта жара убивает меня.
Хэйни подошел и сел рядом. Внештатный репортер светской хроники, он не гнушался знакомством с бандитами, продавая им иногда интересующие их сведения.
– Ужасно, – согласился Хэйни, принюхиваясь к запаху жарящейся яичницы. – Вчера пришлось присутствовать по долгу службы на одной свадьбе, так чуть не изжарился. Идиоты! Играть свадьбу в такую погоду!
И видя, что Бэйли его не слушает, переменил тему:
– Как идут дела? Судя по твоему виду, неважно.
– Кругом не везет! – Бэйли бросил окурок на пол. – Даже на бегах проигрываю.
– Хочешь подскажу тебе кое-что? – Хэйни наклонился, понизив голос. – Понтиак придет первым.
– Понтиак? Да этой кляче только карусель крутить в парке!
– Ты не прав. На него потратили тысяч десять, он неплохо выглядит сейчас.
– Я бы тоже неплохо выглядел, если бы эти деньги потратили на меня!
Блондинка принесла яичницу. Хэйни шумно втянул воздух:
– То же самое и для меня, красавица. И пива.
Она хлопнула по его нескромной руке и пошла к стойке.
– Обожаю таких женщин! – Хэйни глядел ей вслед. – Смотри, два шара перекатываются как один.
– Срочно нужна работа, Хэйни, – с набитым ртом произнес Бэйли. – Деньги кончаются. Есть у тебя
Джеймс Хэдли Чейз
Нет орхидей для мисс Блэндиш
Все началось в июле, самом жарком из всех летних месяцев, когда земля пересыхает от жажды, и дуют обжигающие, пыльные ветры.
На перекрестке дороги от форта Скотт, Невада, и Пятьдесят четвертого шоссе, соединяющего Питсбург и Канзас-Сити, расположилась заправочная станция с одной бензоколонкой и ветхим строением бара-закусочной, которые обслуживались хозяином, пожилым вдовцом, и его дочерью, полной блондинкой.
Запыленный «паккард» подъехал к закусочной примерно в час дня. В нем сидели двое мужчин, один спал. Водителя звали Бэйли. Небольшого роста, коренастый, с мясистым грубым лицом, на котором выделялся небольшой белый шрам, в пыльном мятом костюме, из-под которого выглядывала несвежая рубашка с потрепанными манжетами. Прошлой ночью он изрядно выпил и теперь на жаре отвратительно себя чувствовал.
Выйдя из машины, он на мгновение остановился, взглянул на Старого Сэма, своего компаньона, спящего сном младенца, пожал плечами н отправился в закусочную, оставив того храпеть в одиночестве.
Блондинка в баре скучала, облокотившись на стопку, и приветливо улыбнулась вошедшему. Ее большие зубы напоминали клавиши пианино, к тому же Бэйли не любил полных женщин, поэтому се улыбка осталась без ответа.
– Добрый день, мистер, – обратилась она весело к Бэйли. – Ну и жара! Прошлой ночью я глаз не мола сомкнуть от духоты.
– Виски, – отрывисто бросил Бэйли. Сдвинув шляпу на затылок, он промокнул лоб грязным носовым платком.
– Взяли бы лучше пиво, – блондинка кокетливо потрясла кудряшками, – вредно пить виски в такую жару.
– Не твое дело, – грубо отрезал Бэйли.
Получив бутылку виски и стакан, он отнес все это на дальний столик.
Блондинка скорчила ему вслед гримасу, потом взяла газету и стала читать, выражая всем видом полное безразличие к клиенту.
Бэйли налил виски и, отхлебнув с полстакана, откинулся на стуле. Деньги кончались, и если Райли не придумает что-нибудь, придется брать банк, а это опасно, там полно охраны. Поглядев из окна на спящего Сэма, он уже в который раз подумал, что толку от старика мало. Машину, правда, водить умеет, но стареет с каждым днем, – только ест да спит.
Виски разбудило аппетит.
– Яичницу с ветчиной, да побыстрее! – крикнул он блондинке.
– Ему тоже? – Она показала в окно на спящего Сэма.
– Не видишь разве, что ему не до еды? Давай, шевелись, я голоден.
Из окна он видел, как к закусочной подъехал старый «форд», из которого выбрался пожилой толстяк.
– Никак, Хэйни! – Бэйли присвистнул. – Он-то что здесь делает?
Толстяк вошел в бар и помахал Бэйли:
– Здорово! Давно не виделись, а? Как настроение?
– Паршивое. Эта жара убивает меня.
Хэйни подошел и сел рядом. Внештатный репортер светской хроники, он не гнушался знакомством с бандитами, продавая им иногда интересующие их сведения.
– Ужасно, – согласился Хэйни, принюхиваясь к запаху жарящейся яичницы. – Вчера пришлось присутствовать по долгу службы на одной свадьбе, так чуть не изжарился. Идиоты! Играть свадьбу в такую погоду!
И видя, что Бэйли его не слушает, переменил тему:
– Как идут дела? Судя по твоему виду, неважно.
– Кругом не везет! – Бэйли бросил окурок на пол. – Даже на бегах проигрываю.
– Хочешь подскажу тебе кое-что? – Хэйни наклонился, понизив голос. – Понтиак придет первым.
– Понтиак? Да этой кляче только карусель крутить в парке!
– Ты не прав. На него потратили тысяч десять, он неплохо выглядит сейчас.
– Я бы тоже неплохо выглядел, если бы эти деньги потратили на меня!
Блондинка принесла яичницу. Хэйни шумно втянул воздух:
– То же самое и для меня, красавица. И пива.
Она хлопнула по его нескромной руке и пошла к стойке.
– Обожаю таких женщин! – Хэйни глядел ей вслед. – Смотри, два шара перекатываются как один.
– Срочно нужна работа, Хэйни, – с набитым ртом произнес Бэйли. – Деньги кончаются. Есть у тебя что-нибудь на примете?
– Пока ничего, что бы тебя заинтересовало. Как только услышу что-нибудь подходящее, дам тебе знать. Сегодня вечером поеду на прием к Блэндишу. Материал стоит в завтрашнем номере. Заплатят ерунду, долларов двадцать, зато выпивка бесплатная и сколько влезет, – продолжал Хэйни.
– Блэндиш? А кто это?
Хэйни посмотрел на Бэйли почти с отвращением:
– Ты что? С луны свалился? Один из самых богатых людей в стране. Говорят, стоит сотни миллионов.
– Зато я стою всего пять долларов, – приуныл Бэйли. – Вот проклятая жизнь! А что у него случилось?
– Дело не в нем, а в его дочери. Видел ее когда-нибудь? Лакомый кусочек!
Бэйли это не интересовало:
– Видал я этих богачек, сами не знают, чего хотят!
– Ну, она-то знает, я уверен. – Хэйни вздохнул. – Блэндиш устраивает прием в честь ее дня рождения. Двадцать четыре года, прекрасный возраст! И дарит ей фамильные бриллианты. Говорят, колье стоит пятьдесят тысяч!
Блондинка принесла яичницу, поставила на столик, стараясь держаться подальше от рук Хэйни. Когда она отошла, он придвинулся и начал шумно есть. Бэйли ковырял в зубах спичкой. Вот он, шанс, вдруг подумал он, но пойдет ли Райли на такое дело?
– А где прием? В ее доме?
– Ну да, – ответил Хэйни с набитым ртом, – а потом она с женихом, Джерри Макгауном, отправится в шикарный загородный ресторан «Золотая туфелька».
– С колье? – осторожно поинтересовался Бэйли.
– Одев разок, она не захочет снимать его всю оставшуюся жизнь, – захохотал Хэйни.
– Ну, это не известно.
– Да уж будь уверен, ведь вся пресса соберется по этому поводу в ресторане.
– А когда их там ждут?
– Примерно в полночь. – Хэйни вдруг пристально посмотрел на него. – Ты что задумал?
– Ничего. – Лицо Бэйли оставалось невозмутимым. – Она и ее дружок? Никого с ними?
– Кто посмеет их тронуть? – Хэйни отложил вилку. – Послушай, Бэйли, забудь об этом. Работа не для вас. Я обещаю, что подыщу вам что-нибудь подходящее.
Бэйли вдруг по-волчьи ухмыльнулся:
– Не кипятись, старина, мы сами разберемся, что для нас, а что нет. – Он встал. – Так сообщи, если что будет. Ну, привет, я пошел.
– Что это ты заторопился? – нахмурился Хэйни.
– Хочу отъехать, пока старый Сэм не проснулся. Надоело его кормить. Ну, пока.
Эта история началась летом, в середине июля, в самую жару, когда на небе не видно ни облачка, а по земле метут пыль горячие, знойные ветры.
Там, где дороги от Форт-Скотта и из Невады сходятся с шоссе, ведущим от Питтсбурга к Канзас-Сити, стояла убогая деревянная бензозаправка с одной насосной помпой; рядом располагалась небольшая закусочная. Обслуживал все это хозяйство пожилой вдовец, которому помогала его полноватая блондинка дочь.
Сразу после часу дня к закусочной подрулил запыленный «линкольн». В машине сидели двое, один из которых спал. Водителя звали Бэйли. Это был невысокий, коренастый человек с грубым мясистым лицом. Его глаза беспокойно бегали по сторонам, а на щеке белела полоска шрама. Он был одет в пыльный, сильно поношенный костюм с вытертыми рукавами – и вообще он выглядел неважно после ночной попойки, да еще в такую жару.
Бэйли взглянул было на своего приятеля, Старого Сэма, но затем пожал плечами и направился к закусочной, оставив спутника дремать в машине.
Когда он вошел, блондинка улыбнулась ему из-за стойки. Ее большие белые зубы вызвали у посетителя ассоциацию с фортепьянными клавишами. Она была слишком полной, чтобы заинтересовать его, и он не ответил на ее многозначительную улыбку.
– Хэлло, мистер, – радушно приветствовала девушка. – Ну и жара! Я всю ночь не спала…
– Виски, – оборвал ее Бэйли. Он сдвинул шляпу на затылок и вытер лицо несвежим носовым платком.
Она поставила на стойку бутылку и рюмку.
– Вам бы лучше выпить пива, – посоветовала она, тряхнув в его сторону светлыми кудряшками. – Виски в такую жару – не самая лучшая идея.
– Помолчи немного, – отрезал Бэйли.
Он взял бутылку и рюмку и сел за столик в углу.
Блондинка скорчила недовольную гримасу, взяла книгу и с делано равнодушным видом уставилась в страницу.
Бэйли сделал хороший глоток виски и откинулся на спинку кресла. Он думал о деньгах. Если Райли что-нибудь не придумает, размышлял он, им придется ограбить банк. Бэйли нахмурился: ему этого не хотелось. В банках слишком хорошая охрана.
Он насмешливо взглянул в окно на спящего Сэма. Эта развалина ни на что не годится, кроме как вести автомобиль. Он слишком старый для их бизнеса. Все, что ему надо, – это поспать да поесть. Но ему и Райли надо во что бы то ни стало раздобыть немного денег – вот только как?
Допив виски, Бэйли почувствовал голод.
– Сделай мне ветчины с яичницей, да поскорее, – велел он блондинке.
– А он что, ничего не хочет? – спросила та, указывая в окно на Старого Сэма.
– А по нему не видно? – хмыкнул Бэйли. – Давай поживее! Я проголодался.
Он увидел в окно, как у заправки остановился грязный «форд», из которого вылез полный пожилой человек.
«Хейни! – удивился про себя Бэйли. – Что он тут делает?»
Толстяк вперевалку посеменил к закусочной, кивнув Бэйли.
– Привет, приятель, – обрадовался он. – Давненько не виделись. Как самочувствие?
– Паршиво, – усмехнулся Бэйли. – Эта погодка меня доконает.
Хейни подошел к нему, пододвинул кресло и сел. Этот тип поставлял сведения аферистам, которые при удобном случае промышляли шантажом. Хейни всегда собирал по крохам информацию и продавал ее бандам, орудующим вокруг Канзас-Сити.
– И не говори, – согласился Хейни, принюхиваясь к запаху жарящейся ветчины. – Я сегодня был в Джоплине и оказался там на свадьбе – чуть не изжарился. Это ж надо – играть свадьбу в такую жару! – Заметив, что Бэйли не слушает, он поинтересовался: – А как вообще дела? Совсем неважно?
– Уже несколько недель одна непруха, – признался Бэйли, бросив окурок на пол. – Даже эти проклятые лошади на скачках против меня.
– Хочешь хороший совет? – Хейни подался вперед и сказал, понизив голос: – Решено, что выиграет Понтиак.
Бэйли усмехнулся:
– Понтиак? А я думал, будто раньше он карусель в парке крутил да сбежал оттуда.
– Ты не прав, – шепнул Хейни. – За эту лошадку отдали десять тысяч баксов, и не зря.
– Кто бы за меня столько заплатил? – хмыкнул Бэйли.
Из кухни вышла блондинка с долгожданной яичницей. Хейни смачно втянул носом аромат, когда девушка поставила тарелку на стол.
– И мне тоже что-нибудь, милашка, – попросил он, – и пива.
Девица отбросила протянувшуюся к ней руку, привычно улыбнувшись, и вернулась за стойку.
– Вот таких женщин я люблю – есть за что подержаться, – заметил Хейни, посматривая на нее. – Задница – словно два шара перекатываются.
– Мне надо где-то раздобыть деньжат, Хейни, – пробормотал Бэйли с набитым ртом. – Ничего нет на примете?
– Безнадега. Я всегда рад помочь, если что-то знаю, но сейчас ничего по твоей части нет. У меня сегодня вечером работенка. Надо подготовить материал – о вечеринке у Блэндиша. Всего двадцать баксов, зато выпивка дармовая и сколько влезет.
– Блэндиш? Кто это?
– Ты что, с луны свалился? – насмешливо осведомился Хейни. – Блэндиш – богатейший человек штата. Говорят, он стоит не меньше сотни миллионов.
Бэйли поддел вилкой желток.
– Зато я стою пять баксов! – свирепо сказал он. – Ну и жизнь! А что там у него за дела?
– Вечеринка у его дочери. Ты никогда ее не видел? Какая красотка! Я бы отдал десять лет жизни, чтобы поваляться с ней на сеновале.
Бэйли это не заинтересовало.
– Знаю я этих богатых крошек. Сами не знают, чего хотят и зачем на свете живут.
– Ну эта-то знает, – вздохнул Хейни. – Ее папаша собирается с помпой отпраздновать ее день рождения – двадцать четыре года, девочка в самом соку. Он решил подарить ей фамильные бриллианты. – Хейни закатил глаза. – Ожерелье что надо! Говорят, эта безделушка стоит пятьдесят тысяч.
Вошла блондинка с подносом. Девушка старалась держаться подальше от Хейни. Когда она вышла, тот с жадностью набросился на еду. Бэйли уже закончил трапезу и откинулся назад, ковыряя спичкой в зубах. Он задумался: пятьдесят тысяч! А может, есть возможность завладеть этим ожерельем? Но хватит ли у Райли пороху ему помочь?
– Где будут отмечать? У них дома?
– Угадал, – буркнул Хейни, пережевывая пищу. – Затем она со своим бойфрендом, Джерри Макгованом, отправится в загородный ресторанчик «Голден слипперс».
– С ожерельем? – осторожно поинтересовался Бэйли.
– Держу пари, если она его наденет, то уже никогда не снимет.
– Ты уверен?
– Девочка непременно захочет в нем покрасоваться. Там будет куча репортеров.
– Когда она прибудет в эту забегаловку?
– Около полуночи. – Хейни вдруг застыл с вилкой у рта. – Что ты задумал?
– Ничего. – Мясистое лицо Бэйли казалось безмятежным. – Она и ее парень, Макгован? Больше никого?
– Нет. – Хейни отложил вилку. На его одутловатой физиономии отразилось беспокойство. – Слушай, не забивай себе голову этим ожерельем. Вы хватаетесь за то, что вам не под силу. Это я тебе говорю. Вам с Райли не хватит крутизны для такого дела. Потерпите. Я вам найду что-нибудь подходящее, только не связывайтесь с этим ожерельем.
Бэйли с насмешкой взглянул на собеседника, и Хейни показалось, что на него посмотрел волк.
– Не переживай, – посоветовал он. – Я сам знаю, что мне по силам, а что нет. – Бэйли встал. – Пожалуй, пойду. Не забывай: если наметится что-нибудь интересное, дай мне знать. До скорого, приятель.
– Что это ты вдруг заторопился? – Хейни настороженно поднял глаза на Бэйли.
– Мне надо выйти до того, как Старый Сэм проснется. Я не намерен до конца своих дней кормить его. До свидания.
Он рассчитался с блондинкой, затем направился к своему «линкольну». Жар ударил в него, словно кулаком. После виски Бэйли слегка подташнивало. Он сел в машину, закурил сигарету и задумался.
Любой мало-мальски уважающий себя гангстер в этом районе, услышав про ожерелье, рискнул бы, решил он. Только хватит ли у Райли пороху?
Все началось в июле, самом жарком из всех летних месяцев, когда земля пересыхает от жажды, и дуют обжигающие, пыльные ветры.
На перекрестке дороги от форта Скотт, Невада, и Пятьдесят четвертого шоссе, соединяющего Питсбург и Канзас-Сити, расположилась заправочная станция с одной бензоколонкой и ветхим строением бара-закусочной, которые обслуживались хозяином, пожилым вдовцом, и его дочерью, полной блондинкой.
Запыленный «паккард» подъехал к закусочной примерно в час дня. В нем сидели двое мужчин, один спал. Водителя звали Бэйли. Небольшого роста, коренастый, с мясистым грубым лицом, на котором выделялся небольшой белый шрам, в пыльном мятом костюме, из-под которого выглядывала несвежая рубашка с потрепанными манжетами. Прошлой ночью он изрядно выпил и теперь на жаре отвратительно себя чувствовал.
Выйдя из машины, он на мгновение остановился, взглянул на Старого Сэма, своего компаньона, спящего сном младенца, пожал плечами и отправился в закусочную, оставив того храпеть в одиночестве.
Блондинка в баре скучала, облокотившись на стопку, и приветливо улыбнулась вошедшему. Ее большие зубы напоминали клавиши пианино, к тому же Бэйли не любил полных женщин, поэтому се улыбка осталась без ответа.
Добрый день, мистер, - обратилась она весело к Бэйли. - Ну и жара! Прошлой ночью я глаз не мола сомкнуть от духоты.
Виски, - отрывисто бросил Бэйли. Сдвинув шляпу на затылок, он промокнул лоб грязным носовым платком.
Взяли бы лучше пиво, - блондинка кокетливо потрясла кудряшками, - вредно пить виски в такую жару.
Не твое дело, - грубо отрезал Бэйли.
Получив бутылку виски и стакан, он отнес все это на дальний столик.
Блондинка скорчила ему вслед гримасу, потом взяла газету и стала читать, выражая всем видом полное безразличие к клиенту.
Бэйли налил виски и, отхлебнув с полстакана, откинулся на стуле. Деньги кончались, и если Райли не придумает что-нибудь, придется брать банк, а это опасно, там полно охраны. Поглядев из окна на спящего Сэма, он уже в который раз подумал, что толку от старика мало. Машину, правда, водить умеет, но стареет с каждым днем, - только ест да спит.
Виски разбудило аппетит.
Яичницу с ветчиной, да побыстрее! - крикнул он блондинке.
Ему тоже? - Она показала в окно на спящего Сэма.
Не видишь разве, что ему не до еды? Давай, шевелись, я голоден.
Из окна он видел, как к закусочной подъехал старый «форд», из которого выбрался пожилой толстяк.
Никак, Хэйни! - Бэйли присвистнул. - Он-то что здесь делает?
Толстяк вошел в бар и помахал Бэйли:
Здорово! Давно не виделись, а? Как настроение?
Паршивое. Эта жара убивает меня.
Хэйни подошел и сел рядом. Внештатный репортер светской хроники, он не гнушался знакомством с бандитами, продавая им иногда интересующие их сведения.
Ужасно, - согласился Хэйни, принюхиваясь к запаху жарящейся яичницы. - Вчера пришлось присутствовать по долгу службы на одной свадьбе, так чуть не изжарился. Идиоты! Играть свадьбу в такую погоду!
И видя, что Бэйли его не слушает, переменил тему:
Как идут дела? Судя по твоему виду, неважно.
Кругом не везет! - Бэйли бросил окурок на пол. - Даже на бегах проигрываю.
Хочешь подскажу тебе кое-что? - Хэйни наклонился, понизив голос. - Понтиак придет первым.
Понтиак? Да этой кляче только карусель крутить в парке!
Ты не прав. На него потратили тысяч десять, он неплохо выглядит сейчас.
Я бы тоже неплохо выглядел, если бы эти деньги потратили на меня!
Блондинка принесла яичницу. Хэйни шумно втянул воздух:
То же самое и для меня, красавица. И пива.
Она хлопнула по его нескромной руке и пошла к стойке.
Обожаю таких женщин! - Хэйни глядел ей вслед. - Смотри, два шара перекатываются как один.
Срочно нужна работа, Хэйни, - с набитым ртом произнес Бэйли. - Деньги кончаются. Есть у тебя что-нибудь на примете?
Пока ничего, что бы тебя заинтересовало. Как только услышу что-нибудь подходящее, дам тебе знать. Сегодня вечером поеду на прием к Блэндишу. Материал стоит в завтрашнем номере. Заплатят ерунду, долларов двадцать, зато выпивка бесплатная и сколько влезет, - продолжал Хэйни.
Блэндиш? А кто это?
Хэйни посмотрел на Бэйли почти с отвращением:
Ты что? С луны свалился? Один из самых богатых людей в стране. Говорят, стоит сотни миллионов.
Зато я стою всего пять долларов, - приуныл Бэйли. - Вот проклятая жизнь! А что у него случилось?
Дело не в нем, а в его дочери. Видел ее когда-нибудь? Лакомый кусочек!
Бэйли это не интересовало:
Видал я этих богачек, сами не знают, чего хотят!
Ну, она-то знает, я уверен. - Хэйни вздохнул. - Блэндиш устраивает прием в честь ее дня рождения. Двадцать четыре года, прекрасный возраст! И дарит ей фамильные бриллианты. Говорят, колье стоит пятьдесят тысяч!
Блондинка принесла яичницу, поставила на столик, стараясь держаться подальше от рук Хэйни. Когда она отошла, он придвинулся и начал шумно есть. Бэйли ковырял в зубах спичкой. Вот он, шанс, вдруг подумал он, но пойдет ли Райли на такое дело?
А где прием? В ее доме?
Ну да, - ответил Хэйни с набитым ртом, - а потом она с женихом, Джерри Макгауном, отправится в шикарный загородный ресторан «Золотая туфелька».
С колье? - осторожно поинтересовался Бэйли.
Одев разок, она не захочет снимать его всю оставшуюся жизнь, - захохотал Хэйни.
Глава 1
Все началось в июле, самом жарком из всех летних месяцев, когда земля пересыхает от жажды, и дуют обжигающие, пыльные ветры.
На перекрестке дороги от форта Скотт, Невада, и Пятьдесят четвертого шоссе, соединяющего Питсбург и Канзас-Сити, расположилась заправочная
Станция с одной бензоколонкой и ветхим строением бара-закусочной, которые обслуживались хозяином, пожилым вдовцом, и его дочерью, полной
Блондинкой.
Запыленный “паккард” подъехал к закусочной примерно в час дня. В нем сидели двое мужчин, один спал. Водителя звали Бэйли. Небольшого роста,
Коренастый, с мясистым грубым лицом, на котором выделялся небольшой белый шрам, в пыльном мятом костюме, из-под которого выглядывала несвежая
Рубашка с потрепанными манжетами. Прошлой ночью он изрядно выпил и теперь на жаре отвратительно себя чувствовал.
Выйдя из машины, он на мгновение остановился, взглянул на Старого Сэма, своего компаньона, спящего сном младенца, пожал плечами н
Отправился в закусочную, оставив того храпеть в одиночестве.
Блондинка в баре скучала, облокотившись на стопку, и приветливо улыбнулась вошедшему. Ее большие зубы напоминали клавиши пианино, к тому же
Бэйли не любил полных женщин, поэтому се улыбка осталась без ответа.
- Добрый день, мистер, - обратилась она весело к Бэйли. - Ну и жара! Прошлой ночью я глаз не мола сомкнуть от духоты.
- Виски, - отрывисто бросил Бэйли. Сдвинув шляпу на затылок, он промокнул лоб грязным носовым платком.
- Взяли бы лучше пиво, - блондинка кокетливо потрясла кудряшками, - вредно пить виски в такую жару.
- Не твое дело, - грубо отрезал Бэйли.
Получив бутылку виски и стакан, он отнес все это на дальний столик.
Блондинка скорчила ему вслед гримасу, потом взяла газету и стала читать, выражая всем видом полное безразличие к клиенту.
Бэйли налил виски и, отхлебнув с полстакана, откинулся на стуле. Деньги кончались, и если Райли не придумает что-нибудь, придется брать
Банк, а это опасно, там полно охраны. Поглядев из окна на спящего Сэма, он уже в который раз подумал, что толку от старика мало. Машину, правда,
Водить умеет, но стареет с каждым днем, - только ест да спит.
Виски разбудило аппетит.
- Яичницу с ветчиной, да побыстрее! - крикнул он блондинке.
- Ему тоже? - Она показала в окно на спящего Сэма.
- Не видишь разве, что ему не до еды? Давай, шевелись, я голоден.
Из окна он видел, как к закусочной подъехал старый “форд”, из которого выбрался пожилой толстяк.
- Никак, Хэйни! - Бэйли присвистнул. - Он-то что здесь делает?
Толстяк вошел в бар и помахал Бэйли:
- Здорово! Давно не виделись, а? Как настроение?
- Паршивое. Эта жара убивает меня.
Хэйни подошел и сел рядом. Внештатный репортер светской хроники, он не гнушался знакомством с бандитами, продавая им иногда интересующие их
Сведения.
- Ужасно, - согласился Хэйни, принюхиваясь к запаху жарящейся яичницы. - Вчера пришлось присутствовать по долгу службы на одной свадьбе,
Так чуть не изжарился. Идиоты! Играть свадьбу в такую погоду!
И видя, что Бэйли его не слушает, переменил тему:
- Как идут дела? Судя по твоему виду, неважно.